я была очень плохой девочкой накажи меня

Глава 150: Накажи меня, папочка. Я была плохой девочкой

Три дня. До начала экзаменов осталось три дня. Однако Лу Синьи смотрела на своего мужа. Она наблюдала за ним в кабинете, когда он отвечал на множество телефонных звонков.

Во-первых, он поговорил с Цяо Хе, чтобы подготовить для нее необходимые документы, как только она сдаст экзамены. Она должна была остаться в общежитиях академии; следовательно, Шэнь И должен был найти подходящее место для нее. Он не позволит никому подвергать сомнению ее статус, поскольку она носила знаки семьи Шэнь.

Затем последовало несколько деловых звонков. Теперь он снова разговаривал с кем-то о покупке нового дома и о чем-то, в чем Лу Синьи не была уверена. Голова болела от всех этих приготовлений.

Почему он выглядел более нервным, чем она? Но опять же, посещение Серебряного Листа означало, что они будут жить отдельно, пока она не закончит учебу.

Ее мысли были нарушены, когда зазвонил телефон. Это был Юань Цзинь.

«Привет, детка. Я давно от тебя ничего не слышала, » поздоровалась она.

Шэнь И мгновенно обратил свое внимание на нее, когда она произнесла эти слова. На ее лице была усмешка, когда она подмигнула мужу, произнеся имя Юань Цзиня.

«Дорогая, ты знаешь Сюлань и я заняты редактированием кампании. Фото будут выпущены в следующем месяце, так что вам лучше ждать», смеется он. «А как насчет тебя? Готовы к экзаменам?»

Лу Синьи глубоко вздохнула. Она устала и не думала, что у нее хватит сил, чтобы в последний раз просмотреть свои записи. Она не была в восторге от экзаменов и предпочла бы поскорее с ними покончить.

«Возможно. Я уже сделала все, что могла. Эта игра в ожидание уже убивает меня.»

Юань Цзинь напевал. «Ты уверена, что все еще хочешь туда поехать? Что насчет президента Шэнь и ваших детей? Я имею в виду, я почти уверен, что им будет трудно без тебя.»

Лу Синьи посмотрела на мужа и улыбнулась. «Мы что-нибудь придумаем. Я думаю, мы справимся. Я доверяю своему мужу.»

Словно почувствовав, что его жена внимательно смотрит на него, Шэнь И поднял взгляд. Его телефон все еще был прижат к уху, и он оглянулся на нее. Его глаза были наполнены теплотой. Внезапно, все, чего она хотела, это чувствовать близость мужа и забыть все о своих проблемах.

«Ах, так вы преподнесли сюрприз? Не позволяйте нашим усилиям пропасть даром. » Юань Цзинь усмехнулся. Он и Лу Сюлань хорошо провели время с Лу Синьи, чтобы помочь ей с проблемами в спальне.

«Конечно, любовь моя. Я перезвоню тебе позже. Мне нужно что-то сделать, » пробормотала Лу Синьи. Юань Цзинь рассмеялся, понимая, что она задумала.

«Постарайся, дорогая моя. » Затем звонок закончился.

Лу Синьи встала и закрыла дверь кабинета, впервые с тех пор, как они усыновили близнецов, она могла «побыть наедине» со своим мужем. Ну, не совсем наедине, так как он все еще говорил по телефону. Еще три дня, чтобы насладиться оставшимся в одиночестве временем, и она не позволит ему пропасть даром.

Она медленно подошла к тому месту, где сидел Шэнь И, повернув стул к огромному окну. Взяв на себя смелость, делать то, что она хотела, Лу Синьи провела рукой от его руки к его плечам, ее глаза горели желанием к нему. Его глаза потемнели, когда она решила оседлать его, ее руки скользили вверх и вниз по его груди.

Шэнь И напрягся и изо всех сил старался игнорировать свою соблазнительную жену. В последнее время она осмелела, но ему это нравилось. Просто это было неподходящее время для него. Он продолжал говорить о средствах и финансах, которые должны быть урегулированы в течение трех дней, но это не интересовало Лу Синьи. Она просто хотела увидеть его голым.

Если бы она была хорошей женой, она бы оставила его в покое и позволила закончить работу. Но так как Шэнь И решил взять домой больше работы, она решила, что не повредит напомнить ему, что он потеряет, если продолжит выбирать работу вместо нее.

Лу Синьи улыбнулась и начала расстегивать рубашку. Его голос стал напряженным, когда она продолжала соблазнять его. Она расстегнула рубашку и поцеловала его обнаженную грудь. Она услышала, как Шэнь И тихо выругался, и бросил на нее неодобрительный взгляд. Его жена явно испытывала его терпение и пределы. Какой непослушной женой она стала!

Она даст ему тридцать секунд, и если он сможет сопротивляться ей, то она оставит его в покое сегодня вечером. Она никогда не была такой непослушной раньше, в отличие от последнего раза, когда она использовала эту коротенькую ночную рубашку, чтобы соблазнить его.

Его жена соскользнула с его колен и опустилась ниже, ее пальцы мягко пробежали по его эрекции, прежде чем оказаться в его объятиях. Его телефон был забыт на столе, когда он шел в спальню.

«Лу Синьи! Ты непослушная девочка! Что ты пытаешься со мной сделать? » Он легко бросил ее на кровать и уставился на нее. «Я собираюсь запретить тебе посещать мой кабинет, если ты продолжишь беспокоить меня во время работы.»

«Разве работа важнее меня?» Лу Синьи попыталась подавить усмешку, но потерпела неудачу, когда он скинул рубашку и брюки, оставив их на полу.

«Ты была непослушной девочкой, не так ли, Синьи?»

Она кивнула и наблюдала, как он двигался между ее бедер.

«Произнеси слова. Признайся сейчас же, «потребовал он. Лу Синьи дрожала от холода в его голосе.

«Я была непослушной девочкой, » прошептала она, «я была плохой. Действительно, очень плохой.»

Его рука дотянулась до подола ее рубашки и стащила ее.

«Хорошо. Ты не думаешь, что тебя нужно наказать? » он дразнил ее, а она соблазнительно улыбалась.

«Накажи меня, папочка. Я хочу, чтобы папа наказал меня.»

Источник

Я была очень плохой девочкой накажи меня

— Это такая игра, — насмешливо пояснил он, удивляясь сам себе — почему медлит? Дженни моргнула. Игра? Что за бред он тут несет? — Ты была плохой девочкой, я тебя наказываю, а потом прощаю и говорю, что теперь ты хорошая. Смысл на самом деле именно в этом, а не том, чтобы сделать больно.

Она оскалилась, чувствуя снова прилив злости.

— Давай я тебя отшлепаю, плохой парень.

— Нет, детка. В таких играх я всегда сверху, — теперь его пальцы поглаживали ее попку, едва касаясь кожи — совсем легонько, еле ощутимо. И это заводило… О, еще как заводило! Девушка укусила себя за щеку, пытаясь прийти в себя, избавиться от неуместного и неправильного вожделения. Пусть даже ее тело неадекватно реагирует на ди Форкалонена, всему есть предел! Она должна опомниться! Лежать вот так — связанной, беспомощной, с бесстыдно выпяченными то ли для порки, то ли для случки ягодицами — унизительно. Чего Раум медлит? Пусть уже бьет, и чем сильнее, тем лучше. Тогда уйдет это дурное возбуждение, и ей будет проще возненавидеть мерзавца.

— Ну, — хрипло спросила она. — Так и будешь булки мять? Демон расхохотался.

— А тебе не терпится, сладенькая? И раньше, чем она придумала язвительный ответ, рука взвилась в воздух, чтобы обрушиться на правую ягодицу.

Оглушительно громкий шлепок разнесся по салону, кожу ожгло болью, которая через мгновение сменилась покалывающим теплом. Пожалуй, что приятным.

— Сволочь! — выкрикнула девушка и дернулась, пытаясь соскользнуть на пол. Не тут-то было. Второй рукой демон надавил ей на плечи, заставляя лежать смирно. Щека уткнулась в кожаное сиденье, Дженни чуть повернулась и со злостью впилась в него зубами, представляя на месте сиденья шею демона.

Да, это оказалось приятно, как демон и обещал. А еще безумно стыдно. Дженни злилась на него, и в тысячу раз сильнее на себя. Что с ней такое?! Как можно получать удовольствие, когда тебя шлепают?! Только полные законченные извращенцы тащатся от боли! Правда боли особой и не было. Когда она ходила с Вэл на сеанс массажа, мастер их там сильнее шлепал и мял.

Но на массаже все происходило по ее желанию! Она заплатила за это деньги, не лежала связанная с голой задницей… в конце-концов массаж делала женщина — пожилая тролльша с ручищами похожими на два каменных молота.

От мысли об этом краска бросилась девушке в лицо. Нельзя, чтобы Раум догадался о ненормальной реакции ее тела. Если к этой пытке добавятся еще и его насмешки, она не выдержит и точно разревется от стыда и обиды.

Она завозилась, выражая несогласие, прошипела сквозь зубы несколько оскорблений, из услышанных от работяг в детстве, вспоминая самые грязные и гадкие.

— Детка, кто занимался твоим воспитанием? — деланно удивился демон. — Разве подобает девушке так выражаться? За каждое грубое слово еще по два удара. То есть еще плюс десять.

— Нет! — она снова с ненавистью вцепилась зубами в сиденье, и даже не удивилась, когда зубы на редкость легко прокусили толстую кожу.

— Да, детка, — он еще раз шлепнул, а потом пальцы демона скользнули между половинками ягодиц, спустились к покрытым влагой складочкам.

— Оооо, смотрю ты теперь следишь за собой. Никаких лишних волос.

Дженни стиснула зубы и зарычала, мечтая умереть. Да, теперь она брила там каждый раз, когда принимала душ, оправдываясь перед собой, что так гигиеничнее и вообще ей больше нравится, а насмешки демона тут совершенно не при чем.

А бесстыжие пальцы меж тем нащупали маленький скользкий бугорок и принялись поглаживать и играть с ним. И, видит Богиня, это было до отвращения приятно. Нет, она точно больная, если лежит связанная на коленях у парня, который ее только что отшлепал, а теперь беззастенчиво лапает, и кайфует от его наглых прикосновений. Ей не может это нравится, не должно! Так не правильно.

— Прекрати! — прохныкала она — Тссс… маленькая. Наказание еще не окончено, — с этими словами он снова звонко шлепнул по слегка порозовевшим ягодицам. И проклятье — да, это тоже было приятно.

После очередного шлепка Дженни зашипела и дернулась, пытаясь уползти, но демон легко удержал ее.

Источник

— Накажи Меня, Папочка. Я была плохой девочкой

Три дня. До начала экзаменов осталось три дня. Однако глаза Лу Синьи были устремлены на ее мужа. Она наблюдала за ним через весь кабинет, пока он перебирал мириады телефонных звонков.

Во-первых, он поговорил с Цяо Хэ, чтобы подготовить необходимые документы для нее, как только она сдаст экзамены. Она должна была оставаться в общежитиях академии; следовательно, Шэнь и должен был найти подходящее место для нее, чтобы остаться. Он не позволил бы никому усомниться в ее статусе, поскольку она носила знаки отличия семьи Шэнь.

Затем последовало несколько деловых звонков. Теперь он снова разговаривал с кем-то о покупке нового дома и о чем-то, в чем Лу Синьи не был уверен. От всех этих приготовлений у нее разболелась голова.

Почему он выглядел более нервным, чем она? Но опять же, посещение Серебряного листа означало, что они будут жить отдельно, пока она не закончит учиться.

Ее мысли были нарушены, когда зазвонил телефон. Это был Юань Цзинь.

— Привет, детка. Я давно не получала от тебя вестей, — поприветствовала она его.

Когда она произнесла эти слова, Шэнь и тут же снова обратил свое внимание на нее. На ее лице появилась улыбка, когда она подмигнула мужу, произнеся имя Юань Цзиня одними губами.

Лу Синьи глубоко вздохнул. Она устала и не думала, что у нее хватит сил в последний раз просмотреть свои записи. Она не была в восторге от экзаменов и предпочла бы покончить с этим побыстрее.

-Так и должно быть. Только это—я уже сделал все, что мог. Эта игра в ожидание уже убивает меня.»

Словно почувствовав, что его жена внимательно слушает, Шэнь и поднял глаза. Его телефон все еще был прижат к уху, и он снова посмотрел на нее. Его глаза тлели с теплым напряжением. Внезапно ей захотелось только одного-чтобы муж был рядом и она забыла обо всех своих проблемах.

— А, так это ты преподнес сюрприз? Не позволяйте нашим усилиям пропасть даром. Юань Цзинь ухмыльнулся. Он и Лу Сюлань хорошо провели время с Лу Синьи, чтобы помочь ей справиться с ее проблемами в спальне.

— Конечно, любовь моя. Я перезвоню тебе позже. Мне нужно что-то сделать, — пробормотал Лу Синьи. Юань Цзинь рассмеялся, поняв, что она задумала.

— Постарайся, дорогая.- Затем звонок закончился.

Лу Синьи встала и закрыла дверь кабинета, и впервые с тех пор, как они усыновили близнецов, она могла «побыть наедине» со своим мужем. Ну, не совсем один, так как он все еще разговаривал по телефону. Еще три дня, чтобы насладиться оставшимся временем наедине, и она не позволит ему пропасть даром.

Она медленно подошла к тому месту, где сидел Шэнь и, повернувшись лицом к огромному окну, стоял его письменный стол. Взяв на себя смелость сделать то, что она хотела, Лу Синьи провела рукой от его руки до плеч, ее глаза горели желанием к нему. Его глаза потемнели, когда она решила оседлать его, ее руки скользили вверх и вниз по его груди.

Шэнь и напрягся и изо всех сил старался не обращать внимания на свою соблазнительную жену. В последнее время она стала смелее, но ему это нравилось. Просто сейчас для него было неподходящее время. Он продолжал говорить о средствах и финансах, которые должны быть урегулированы в течение трех дней, но ничего из этого не интересовало Лу Синьи. Она просто хотела увидеть его голым.

Если бы она была хорошей женой, то оставила бы его в покое и позволила закончить свою работу. Но так как Шэнь и решил взять домой больше работы, она решила, что не повредит напомнить ему, что он потеряет, если продолжит выбирать свою работу вместо нее.

Лу Синьи улыбнулся и начал расстегивать рубашку. Его голос стал напряженным, когда она продолжила соблазнять его. Она расстегнула его рубашку и поцеловала в обнаженную грудь. Она услышала, как Шэнь Йи тихо выругался и неодобрительно посмотрел на нее. Его жена явно испытывала его терпение и пределы возможностей. Какой же противной женой она стала!

Она даст ему тридцать секунд, и если он сможет сопротивляться ей, то сегодня ночью она оставит его в покое. Она никогда раньше не была такой непослушной, в отличие от последнего раза, когда она использовала ту скудную ночную рубашку, чтобы соблазнить его.

Его жена соскользнула с его колен и двинулась ниже, ее пальцы мягко пробежались по его эрекции, прежде чем она оказалась в его объятиях. Его телефонный звонок был забыт на столе, когда он направился в спальню.

— Разве работа важнее меня?- Лу Синьи попытался подавить усмешку, но ему это не удалось, когда он снял рубашку и брюки, оставив их на полу.

-Ты была непослушной девочкой, не так ли, Синьи?»

Она кивнула и смотрела, как он двигается между ее бедер.

«Произнести слова. Признайся сейчас же, — потребовал он. Лу Синьи вздрогнул от холода в его голосе.

-Я была непослушной девочкой, — прошептала она, — я была плохой. Очень, очень плохо.»

Его рука потянулась к подолу ее рубашки и стянула его.

«Хороший. Тебе не кажется, что тебя надо наказать?- поддразнил он ее, а она соблазнительно улыбнулась.

— Накажи меня, папочка. Я хочу, чтобы папа наказал меня.»

Источник

Дорогая, я тебя сейчас накажу О да! Накажи меня, плохую девочку! Хорошо Сегодня ты выносишь мусор

— Дорогая, я тебя сейчас накажу.
— О да! Накажи меня, плохую девочку!
— Хорошо. Сегодня ты выносишь мусор.

Похожие анекдоты

Ольга и Максим, убегая от медведя по лесу, очень жалели, что купили именно малиновые презервативы.

— Девушка, сколько у вас было сексуальных партнёров?— Три. А нет, девять! Ещё один случай вспомнила.

Женщина звонит подруге:— Ты любишь птичье молоко?— Да— Тогда дуй мигом ко мне, у у меня такие два орла сидят»

Переспали парень с девушкой. Она:До этого я была девственницей,а меня мать завтра к гинекологу собиралась вести,проверять и что делать? Он:Ерунда! Берёт крышку отбутылки пива вытаскивает полиэтиленку,вставяет. «туда»,вот,всё в порядке будет. На следующий день гинекологсмотрит и глаза на лоб. Мать:Что не целая. Доктор:Да целая,просто первый раз вижу,чтоб «там» срок годности стоял

Комментарии и отзывы

Раннее утро в селе, обычная семья мать, сын и отец без ног,

Позвали мужика на работе на корпоратив, разрешили приходить

Перестройка, колхозы потихоньку затухают, собрались все

Девушка пригласила парня в гости, романтик, все дела. А у

Находят митингующих по записям с видеокамер через

А у вас не складывается ощущения, что те, кто слышит в

Если бы обезьяна собрала и спрятала бананов больше, чем

Ребята, сделайте меня пожалуйста замом министра чего

Министерство образования отменило ЕГЭ по иностранному

Источник

Глава третья. Телемост по скайпу

В первых главах я познакомил читателей с девочкой Катей и Мариной, ее матерью. У Марины от безденежья резко испортился характер и свои обиды она вымещает на собственной дочери, прикрываясь воспитательными теориями. А теперь она по совету подруги решила поправить материальное положение семьи, продавая мучения собственного ребенка через скайп. Рассказ основан на реальных событиях. Все имена изменены.

«Стыд и срам учителю, который ставит двойку ученику. Ведь это ремень, который он вкладывает в руки родителей» – Сухомлинский.

***
«Что же ты делаешь? – Марина, выходя на связь с мужчиной, почувствовала укол совести. – Продаешь своего ребенка! А с другой стороны, спонсорские деньги пойдут для той же Катьки! А ей не все ли равно, будет работать веб-камера или нет?»
Марина решила, что большого греха в авантюре не будет. Мало того, в последствии из такого общения можно найти если не мужа, то хотя бы любовника. Тело Марины страдало по мужчине, точнее по его отсутствию. Но хорошего мужика не находилось.
— Связавшись в обеденный перерыв по ссылке, и поговорив через скайп с Сергеем, будущим спонсором, она задумалась.

— Ты говоришь, будешь платить сдельно-премиально? Мысль интересная, но вряд и она моей Кате понравится.
— А ты ей до поры до времени можешь ничего не говорить! — Из монитора компьютера смотрел лысеющий мужчина лет сорока. – Начнем с общения через скайп, а потом, если захочешь… Я даже рад, что ты так воспитываешь свою дочку.
– Не понимаю! А тебе зачем это надо?
– Мои дети уже выросли, внуков пока нет, а жена из больниц не вылезает.
— Понятно, неудовлетворенный комплекс воспитателя.

– Что-то вроде того!
– Ладно, хотя бы по-честному! Вечером устрою пробный телемост! Познакомишься. Потом смотришь, как я воспитываю, и положишь мне деньги на номер мобильного телефона, он у меня к кредитной карте привязан. Цифру не называю. От присланной суммы я подумаю, общаться ли нам дальше, или только через скайп, или я приглашу тебя в гости!

— Тогда жду смс, и готовлю канал связи!
На этот раз Марина даже не заметила, как прошел день. Она думала о новом интернет-знакомом и перспективах. При этом о проданной Катьке она не думала.
«Для дочери ничего не изменится! Как держала в строгости, так и буду! Как наказывала, так и буду!» Ну а в перспективе с реальным участием этого… Интернет недоделанного воспитателя! Это даже полезнее! При папе она так не капризничала!

— Катя, напоминаю, — за ужином Марина положила в тарелку сосиску и макароны, налила в чашку какао. — Если не будешь слушаться — я разложу бабушкино кресло!
Не любила дочка и какао, она предпочитала чай, но и перспектива кресла не радовала. Кресло означало одно: больно будет долго и очень унизительно.
Марина думала, что Катька сейчас начнет капризничать и тогда можно будет со спокойной совестью взять ремень, благо ноутбук уже стоит в комнате так, чтобы спонсор все увидит во всех подробностях. Но Катька, напуганная разговорами о наказании на бабушкином кресле, съела ужин довольно-таки быстро и поблагодарила маму.
«На этот раз ей повезло! — Марина улыбнулась. — Но что будет дальше? А дальше надо выходить в скайп!»

Получив от Марины разрешение выйти из-за стола, Катька решила еще помочь маме убрать со стола посуду. Она взяла пустую тарелку, положила в неё чашку от какао и понесла к раковине.
– Молодец! – Марина вздохнула, но похвалила дочку. Можешь сходить на улицу погулять!
Катька пошла в свою комнату. Она твердо решила вести себя очень хорошо. Потому что разговор с мамой о наказании сильно напугал.
— Если я буду хорошо вести и слушаться маму, то мама не будет сердиться, и не будет бить меня, — подумала Катька и повеселела. На раскрытый ноутбук девочка не обратила внимания. Он был в «спящем режиме» и только крохотная зеленая лампочка показывала, что он работает и встроенная веб-камера все фиксирует.
Катька вздохнула, потом надела приготовленное мамой платье, перешитое еще из бабушкиных нарядов.
– Вот теперь ты молодец! – Марина зашла в комнату к Катьке. – Хвалю! Знаешь, я не хотела отпускать тебя во двор, но ты вела себя хорошо и заслужила прогулку, только со двора ни на шаг. Поняла?
— Да, мамочка!

— И платье не запачкай. Чистое надела. Всё тебе ясно?
— Да, мамочка, — снова повторила Катька.
Катька ушла гулять, а Марина тут же связалась по скайпу с Сергеем.
— У тебя замечательная Катя! И еще, включай свет! Видно плохо!
— Свет включу, ну а как твое предложение? Остается в силе? Тогда я жду перевода.
И тут же пискнул мобильник.

Катя прочла СМС о переводе денег и на душе потеплело. Несколько минут переодевания дочери перед зеркалом существенно пополнила более, чем скромный бюджет!
– Пока наказывать не за что. Воспитание я обещала завтра! Тогда на сегодня все?
– Сергей вздохнул. – А я только настроился смотреть!
– Не знаю, но, согласись, наказывать без серьезного повода не педагогично, но может всякое случиться. Давай так, если что – пришлю СМС!

«Вечером угощу Катьку пирожным! Заслужила!» Марина стала убираться в квартире, помыла посуду, убралась и стала готовиться к стирке. Как вдруг раздался звонок в дверь.
— Кто это? — подумала Марина, — Катьке еще рано возвращаться домой, может кто-либо из знакомых?
Она подошла к входной двери, открыла её и ухватилась за голову. На пороге стояла её Катька в грязном порванном платье. Она плакала.
— Это что такое? — закричала Марина.
— Мамочка, прости, — заревела громко Катька. Марина затащила её в коридор и закрыла дверь. Потом сильно тряхнула дочь за плечи:

— А ну, бесстыдница, рассказывай, где ты так извазюкалась и ободралась?
Катька заревела еще громче. Она понимала, что последует за этим. Она рассказала маме, что играла во дворе, потом пошла к забору, который стройку, и стала смотреть через забор, что делают строители.
Потом повернулась и хотела идти опять во двор, по платье зацепилась за гвоздик в заборе, дернулась раз, потом другой. Потом дернулась с силой, что платье порвалось, и Катька по инерции устремилась вперед и упала прямо в лужу, которая была на пути. Поднявшись из лужи, вся в грязи, она обнаружила, что платье порвано и заплакала.

Она поняла, что дома ждет. А тут еще проходившая мимо Сонечка, Олина дочка сказала:
— Ну, мать дома тебе даст ремня? Смотри, как измазалась.
Катя, недолго думая, опрокинула Соньку в ту же лужу.
– Теперь и тебе попадет!
Сонька в драку не полезла, а заплакав, пошла домой.
Надо сказать, что о драке с Соней Катя маме не рассказала.

«Похоже, сегодня мой счет еще пополнится!» – Марина слушала рассказ, распаляясь.
А когда дочка замолчала, Марина строго сказала:
— Иди в ванную, и мойся сама. Платье замочи в ведре с порошком! Надо тебя отмыть от этой грязи, а я потом постираю и зашью.
«Неужели не накажет?» — девочка не могла поверить своему счастью. Однако она рано радовалась.

— А потом с тобой разберусь. Строго! Ты меня знаешь!
– АИИИИИИ! – Катька заревела во весь голос. Испачкавшись и порвав платье, она ни секунды не сомневалась, что мама возьмется за любимый ремень. Но девочка где-то в глубине души всё-таки надеялась, что мама нашлепает тапком. Сильно, но тапком.
И Катька обняла маму и стала сквозь слезы молить о прошении.
Марина несколько отстранила от себя Катьку:

— Ты просишь, чтобы не наказывала? А вот, пока бы была на улице, плетеный ремешок мне говорил, что очень соскучился по твоей попке и сказал, что он очень просит, чтобы я взяла его и как следует тебя настегала. Ремешок просит, и ты просишь. Кого мне слушать?
«Я не прошу!» — Катька понимала, что ремень не может разговаривать, а о том, что порку продали через скайп, мама не собиралась рассказывать.
Зато она знала, как плетеный ремешок может противно свистеть, когда мама, взяв его в руки, замахивается и с силой опускает. Катьке в таких случаях казалось, что ремешок обжигает огнем. Она вдруг вспомнила наказание на бабушкином кресле и заревела во весь голос:

— Мамочка, прости, — ревела она.
И Марина сказала:
— Бегом в ванную, грешница, пять минут тебе на помывку!
Но Марина решила, что пора активировать канал связи через скайп.
«Надо связаться с Сергеем! — Марина прислушалась к шуму воды в ванне. — Хорошая вещь интернет! Посмотрим, сколько он заплатит за шоу!»
Связавшись с Сергеем, она и поставила ноутбук на стол.
Она понимала, что совсем уже скоро плач перейдет в рев и вопли, а о том, что Сергей может заснять шоу и потом выложить в интернет, Марина не думала.

Марина, растирая дочь мыльной мочалкой, утешала себя, что все дети кричат, когда их наказывают, а о присутствии наблюдателя Катя и не догадывается.
— Катенька, меня в детстве тоже не раз, и не два пороли! – Ласково говорила она. – И тете Оле доставалось! Без ремня не обойтись!
Хорошо вымыв Катьку, Марина велела явиться в комнату в домашнем наряде.
— Мама, — девочка вошла, — прости меня, пожалуйста!
Девочка была в шортиках футболке и босиком. Впрочем, ее мама была одета практически также. Панический ужас завладел несчастной настолько, что она чуть не потеряла сознание, поняв, что сейчас произойдет.

— Прощу, когда накажу! — Она поставила Катьку на коврик сняла с крючка под портретом Лермонтова ремень, сложила его вдвое и повернулась к дочери. Катька, продолжая плакать, с испугом наблюдала за ней, и автоматически прикрыла попку ладошками.
«Боится! Ну почему так мало света?» — Сергей смотрел на изображение в мониторе. — Плохо видно! Надо будет попросить Марину включать свет.

— Чего ты ревешь? — спросила Марина Катьку: — А сейчас чего ты ревешь?
— Бо-о-ю-юсь, — плакала девочка.
— Очень хорошо. Я очень рада, что ты боишься. Послушные девочки ремня не боятся. Вот если бы ты слушалась бы маму, то ты тоже бы не боялась ремня. А раз ты ремня боишься, то значит, ты непослушная. Ну, ничего, ремешок очень хорошо из непослушных девочек делает послушных.
«Оригинальная философия. — подумал Сергей. — А что дальше?»
Марина аккуратно подняла Катьку, повернула её в воздухе и уложила себе на колени. Катька почувствовала мамина рука легла на голую попку. Марина слегка пошлепала попку, наклонилась и тихо спросила на ушко:
— Ты понимаешь, за что?

Девочка вдруг почувствовала, что за ней кто-то следит, но в комнате никого не было! Не портрет же Лермонтова стал всерьез интересоваться Катенькой?
— Мистика! Покажется тут всякое!
«Боится! — Марина усмехнулась и включила верхний свет. — Пусть Сергей полюбуется! Я и сама тоже почти всегда так делала в детстве – пыталась закрыть перед маминой поркой попку ладонями. Но после первого же удара убирала с ревом: и рукам больно и прибавки за непослушание не хотелось.

— Мамочка, миленькая, прости меня, пожалуйста. Не надо меня пороть, я всё поняла.
— Ну, ну, не реви раньше времени. Еще вдоволь наревешься, накричишься вдоволь. Я тебя спросила: ты понимаешь, за что я тебя сейчас буду наказывать?
Катька уже просто кричала:
— Понимаю, мамочка!
Марина еще раз легонько пошлепала Катьку по попке:
— То, что ты всё поняла, это очень хорошо. Но понимать надо было раньше. Раньше надо было думать. А сейчас я твоё непослушание буду лечить!

«Видно Сергею все хорошо, но веб-камера в ноуте хилая! Ничего, скоро у меня появятся деньги!» — Марина шагнула к дочери, всё еще решая, как лучше устроить телемост: уложить и стегать, прижав рукой к тахте или или не полениться и разложить кресло. Решила, что сначала постегает стоя, а там будет видно.
– Наклонись! Упрись руками в коленки! – Марина крепко схватила левой рукой руку девочки повыше локтя, а правой рукой занесла ремень над дочкиной задницей и потом с силой хлестнула наискось по попке.
– Прости! – успела произнести та, и крепко зажмурилась.
Катька взвизгнула, подпрыгнула, а потом громко заревела.
Сергей увидел, как тело несчастной вздрогнуло. Марина выдержала паузу, во второй раз заставила принять позу, и хлестнула наискосок.
– АЙ! – Снова прыжки и вопли, да такие, что портрет поэта покачнулся.

– Значит, спокойно стоять не хочешь! – Марина отложила ремень, села на тахту развернула дочку к себе лицом и спросила:
— Ты почему не стоишь, как приказано?
— Больно, мамочка, — сквозь плач проговорила Катька. Постепенно под добрыми ударами попа разогревалась всё больше. Катька даже тогда, когда мама взяла в руки ремень, надеялась, на милосердие. Конечно, мама нашлепает, но, может быть не сильно!
Но мама положив дочь себе на колени, ударила Катьку. Очень больно. Но ударила только два раза и отложила ремень.

«Неужели больше не будет? Наверное, поставит в угол, может быть даже еще даст шлепков тапком. Ну и пускай!» — Катька была готова к стоянию в углу. А ремнем мама уже её бить не будет. Вон он, противный ремень лежит в стороне. «Какая же мама добрая. Решила не бить ремнем больше!» – И Катька обняла Марину и прижалась к ней.
Односложные слова сменились непрерывным воем и всхлипыванием.
Возможно, что не будь включенной веб-камеры этим бы все и кончилось, но она не знала, что Сергей ждет продолжения, и оплата сдельная. А вот Марина этого не забыла.
«И девочку накажу и денег заработаю!» — решила она, Но пусть малышка успокоится.
Ремешок ума добавляет! — Марина решила, что пороть Катьку будет капитально. – И денег прибавлять тоже!»

Марине стало даже немного смешно: Катька решила, что ремня она больше не получит.
«Ну, нет, голубушка, все только начинается! А мой счет пополнится!» — подумала Марина, а сама погладила и поцеловала обнявшую её Катьку сказав:
— Больно тебе, говоришь. А ведь когда я начинаю драть, я и хочу, чтобы тебе было больно. Чтобы в следующий раз, когда ты захочешь вести себя плохо, ты вспомнила, как ремешок гулял по попке, и как было больно. И тогда ты сразу станешь послушной девочкой. Согласна?
— Да, мамочка. – Попу уже жгло нестерпимо. Из глаз лились слёзы, из носа – сопли. А наказание не прекращалось.
Марина еще раз погладила Катьку и наклонившись, негромко проговорила ей прямо на ухо:

— Катерина! Ты меня очень расстроила. Поэтому я думаю, что тебя надо еще немножко постегать.
Катька почти успокоившаяся, заплакала снова:
— Ма-аа-моооч-ка-а-а. Т-ты.. о-о-о-п-п-я-я-тть ты б-будешь.. бить ме.. меня этим рем-н-нн-ё-ё-ём.
Марина улыбнулась:
— Конечно, тебя ждет продолжение.
Катька заплакала еще громче:
— Мамочка, миленькая! Пожалуйста, пожалуйста, хватит! Я буду хорошо себя вести.
Марина повернула к себе заплаканное лицо дочери:
— Я знаю, что ты будешь хорошо вести.

Марина глянув в сторону ноутбука, уложила Катьку на одеяло животом вниз, прижала левой рукой спинку на этот раз к тахте и со всей силы хлестнула.
– УУУУ! – Катька завизжала во весь голос, а Марина снова и снова стала наносить удары. Правда, увидев, что от ремня остаются очень сильные рубцы, Марина несколько умерила силу ударов, но всё равно продолжала стегать.
«Хорошо Маринка дочку дерет!» – думал Сергей, глядя в монитор. И вопли девочки подтверждали, что той было очень больно. Катька дергалась, пытаясь вырваться, потом попыталась привстать, надеясь таким образом спрятать попку от обжигающих укусов.

Марина видела, что Катька, хоть и дергалась от каждого укуса ремешка, но уже не вырывалась и не помышляла о сопротивлении, а только вопила от боли и в паузах между ударами, пыталась просить о пощаде:
— Мамочка-а-а-а! Прости-и-и-и.
Марина, наконец, решила заканчивать. Она положила ремень рядом с вопящей от боли девчонкой, отступила немного от тахте, на которой порола дочку и с удовольствием стала оценивать работу. Кругленькая попка вся была покрыта четкими, красными и багрово-синими полосками. Марина осталась довольна собой. На этот раз порка удалась на славу. Она от души всыпала дочери.

— Запомнит, бессовестная девчонка, как вести себя, — подумала Марина, а сама взяла крем «Айболит» подняла с тахте лежащую и продолжающую кричать от боли Катьку, сама села на тахту и снова положила дочку себе колени.
— А ну, прекрати орать, — строго приказала Марина. – Ой, трагедия века! Выпороли!
Но Катьке было трудно успокоиться, и Марина это понимала. Но она всё равно, видя, что Катька не успокаивается, снова с силой шлепнула дочку по попке:
— Я кому сказала, прекрати орать! Или еще ремня хочешь?
Катька пыталась остановить свой плач, но это плохо получалось. Марина еще раз шлепнула Катьку:
— Если сейчас же не перестанешь, порку продолжим. Вон, ремешок над тахтой уже заскучал по твоей заднице. Ты хочешь, чтобы я его сняла с крючка? Ты знаешь, что я это сделаю!

— Думай, как вести себя, раньше, до порки. А когда порка началась, поздно думать об этом. Только жалей о содеянном.
Марина совершенно не сердилась на Катьку. Но она, как мать, прекрасно понимала, что порка нужна в воспитании дочери, тем бол что обещана спонсором оплата!
«Только бы не обманул с деньгами!» – И она была уверена, что такие порки, но может быть не такие сильные, но всё равно порки по голой попе Катька будет получать частенько, а их финансовое положение от этого только улучшится.
— Ничего, послушнее будешь, — улыбнулась Марина и сладко потянулась в кресле.
Через полчаса Марина разрешила Катьке выйти из угла:
— Подойди ко мне, — приказала она дочке.
Катька тихонько подошла к Марине. Марина взяла её за руку и заглянула в лицо:
— Проси прощения за свое поведение, — велела она Катьке.
— Мамочка, прости, пожалуйста, я тебя всегда буду слушаться.
— Не будешь меня огорчать? — спросила Марина.
— Нет, мамочка, — тихо проговорила Катька.
Марина поцеловала Катьку и сказала:

— Я тебя прощаю. Смотри, веди себя хорошо, а то снова накажу. Поняла?
Катька кивнула. Марина встала, подтолкнула легонько Катьку и сказала:
— Идем на кухню, пора обедать!
Тут же пискнул мобильный телефон. Пришла СМС о переводе денег с пометкой: Босиком вам с дочкой идет! Ноутбук на кухню!

Источник